Уважаемые коллеги! Вот и закончилась наша эпопея по участию в суде присяжных заседателей. Об этом процессе я уже упоминал (Начало здесь).

Адвокат Бондарчук Владимир Юрьевич

Итак, недавно было рассмотрено дело наших подзащитных с участием присяжных заседателей. В ходе судебного разбирательства были допущены многочисленные нарушения Уголовно-процессуального закона со стороны представителей  государственного обвинения, адвокатов по назначению и председательствующего судьи. Итогом рассмотрения данного дела стал стопроцентный обвинительный вердикт, единогласно вынесенный присяжными через полтора часа после удаления их в совещательную комнату.

Нами были поданы апелляционные жалобы на приговор суда в Верховный  Суд Российской Федерации.

Смысл основных нарушений, допущенных судом, сводился к следующему (предельно коротко):

1) Суд отказал нашим подзащитным в отводе адвокатов по назначению, которые принимали участие в уголовном процессе наряду с защитниками  по соглашению (то бишь мною и моими коллегами). В свою очередь, защитники по назначению не согласились с позицией своих подзащитных и продолжили осуществлять их защиту вопреки их воле.

При этом адвокаты нарушили требования сразу нескольких нормативно-правовых актов:
— п.п. 3, 4 ч. 4 ст. 6 ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»;
— п.п. 2, 3 ч. 1 ст. 9 Кодекса профессиональной этики адвоката;
— Решение Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации от 27.09.2013 года «О двойной защите».

На действия адвокатов по назначению нами были поданы жалобы в областную палату адвокатов. По итогам их рассмотрения  квалификационная комиссия пришла к выводу о наличии в действиях адвокатов-назначенцев признаков дисциплинарного нарушения. Однако, в последующем Совет палаты пришел к выводу, что данные нарушения не существенные (еще бы, подумаешь, что подсудимые получили наказание по 17 (семнадцать) лет лишения свободы, ерунда какая), и что адвокаты, цитирую: «не смогли преодолеть» распоряжение судьи об оставлении их в процессе.

Вы только вдумайтесь, подзащитный заявляет адвокату, что не доверяет ему  и требует отказаться от его защиты, а адвокат «не  может преодолеть» решение судьи, которое изначально является незаконным и грубо нарушает право на защиту подсудимого. Я считаю, что таким адвокатам проще самим отказаться от своего статуса, чтобы не начинать свою практику с такого позора. Но что-то я отвлекся. Идем далее.

2) Суд отказал стороне защиты в допросе в качестве свидетеля специалиста, явившегося в суд по инициативе защитников, чем прямо нарушил требования части 4 статьи 271 УПК РФ. Мотивы  отказа суда выглядели так: «Мы не вправе  допрашивать данного свидетеля в присутствии присяжных заседателей… а в их отсутствии его допрос не имеет никакого смысла.» Железная,  бескомпромиссная логика! Я считаю, что только одного такого решения судьи достаточно для отмены незаконного приговора.

3) Суд исключил из вопросного листа  квалифицирующий признак «организованная группа», обозначив подсудимых как «группу лиц». Тем самым суд исказил содержание предъявленного обвинения, которое строилось исключительно на объединении всех подсудимых в организованную группу под руководством «не установленного лица»  и с участием «иных не установленных лиц». Поскольку у органов следствия в принципе не было никаких доказательств причастности наших подзащитных к совершению вменяемых им преступлений, они не смогли установить роль и степень участия каждого в совершении этих преступлений, и им ничего не оставалось, как придумать некую «организованную группу», в которой и устанавливать ничего не надо. Еще бы, ведь все действия «охватывались общим преступным умыслом».  Знакомая ситуация, не так ли?

Так вот, судья эту организованную группу просто вычеркнул  из вопросного листа, не смотря на наши возражения. В результате присяжные заседатели признали наших подзащитных виновными не в том, в чем их обвиняло следствие. А уже в приговоре судья благополучно эту организованную группу «приклеил» обратно и душевно раздал всем осужденным по 17 лет. Вот такие дела.

При этом доводы судьи о необходимости исключения этого признака были непоколебимы. Так как присяжные не обладают познаниями в юриспруденции, то и знать им ни к чему, что такое «организованная группа». Для простых людей разницы никакой — группа, она и есть группа, неважно, какая. А уж мы-то, будучи юристами, сами определим квалификацию действий подсудимых.

4) В напутственном слове перед присяжными заседателями судья озвучил шикарное умозаключение, которое автоматически создало у присяжных предубежденность в виновности подсудимых. Эта светлая мысль заслуживает того, чтобы ее прочесть:  «Для любого человека естественно стремление опровергнуть предъявленные ему претензии. Тем более это естественно для человека, которому предъявлено обвинение в преступлении. Одним из способов защиты от обвинения в преступлении является дача показаний, как в ходе предварительного следствия, так и в суде. Он может в целях уменьшения степени своей вины умалчивать или искажать одни факты и сообщать лишь о тех фактах, о которых стало известно от других лиц, может отрицать те факты, о которых говорят другие лица. Все это является одним из способов реализации им своего права на защиту…»

Так что, на будущее имейте ввиду, уважаемые коллеги! В представлении правоохранительных и судебных органов нет такого термина, как презумпция невиновности, а есть уменьшение обвиняемым степени своей вины путем искажения  фактов. Отсюда вытекает, что основная задача суда — это опровергнуть искаженные показания подсудимого и осудить его так, чтоб мало не показалось, и чтоб неповадно было потом еще что-нибудь искажать.

Я мог бы бесконечно перечислять, какие еще нарушения были допущены в нашем процессе. О некоторых из них я уже указывал в вышеупомянутых статьях, кому интересно, можете почитать.

И это понятно и очевидно всем здравомыслящим людям, обладающим (и даже не обладающим) познаниями в юриспруденции.

Всем… кроме судей Верховного Суда Российской Федерации. Фраза, которая в последнее время стала резать мне слух в судах вышестоящих инстанций, опять была произнесена монотонным безразличным голосом: «Приговор оставить без изменения, а жалобы — без удовлетворения».

Еще бы, ведь представитель государственного обвинения на все наши аргументы сказала свое железное «нет». Мне кажется, что она уже достигла совершенства в своей деятельности и одним своим «нет» смогла бы доказать, что нет самого Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, а значит и всего того, что там написано. И чтобы ее переубедить, не помогла бы ни потрепанная брошюра, которую каждый адвокат по уголовным делам таскает в своем портфеле, ни электронная версия «Консультант-Плюс» с последними изменениями и дополнениями.

Нет — значит нет. А на нет и суда нет.

P.S. Кстати, сайт с аудиозаписью незаконных действий, совершенных судьей Верховного Суда Республики Мордовия, на который дал ссылку адвокат Васильев Александр Витальевич в своей публикации, был благополучно заблокирован.

Адвокат Бондарчук Владимир Юрьевич