О правомерном и неправомерном поведении

20533391В науке уголовного права большинство исследований посвящено преступному (неправомерному) поведению. Вопросы правомерного поведения рассматриваются в связи с учением об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, либо в рамках анализа общих и специальных случаев деятельного раскаяния.

Но здесь не раскрывается суть самого правомерного поведения, ученые рассматривают, как правило, лишь внешние характеристики такого поведения (условия правомерности причинения вреда, признаки деятельного раскаяния и т.п.). Должного внимания правомерному поведению личности в уголовно-правовой сфере в науке не уделяется. Потому мы постараемся определить некоторые посылки, характеризующие правомерное поведением, его соотношение с уголовно-ответственным, а также исследуем последнее во взаимосвязи с отдельными уголовно-правовыми институтами.

Уголовно-ответственное поведение

Первоначально о правомерном поведении говорили в рамках учения о правоотношении, в частности, когда рассматривали вопрос о видах таковых. Наиболее распространенное деление правоотношений на виды, принятое и в общей теории права, и в отраслевой науке – в зависимости от функций права. В частности, выделяют регулятивные и охранительные правоотношения. Такую классификацию правовых отношений в теории права еще в 1955 году предложил Н.Г. Александров в работе «Законность и правоотношения в советском обществе» [1, с. 91]. При этом под регулятивными правовыми отношениями понимают отношения, складывающиеся на основе правомерного поведения субъектов, т.е. поведение, возникающее на основе норм права или им строго соответствующее [2, с. 84]. Под охранительными правоотношениями, соответственно, отношения, возникающие вследствие неправомерного поведения субъектов как реакция общества, государства, других граждан на такое поведение [2, с. 84].

Правомерное поведение не следует отождествлять с уголовно-ответственным поведением. Первое гораздо шире второго. Об уголовно-ответственном поведении можно говорить тогда, когда есть все предпосылки для уголовной ответственности. Среди таковых можно говорить, во-первых, о наличии уголовно-правового запрета и, во-вторых, о достижении лицом возраста уголовной ответственности. А чем же, по сути, является уголовно-ответственное поведение?

Поведение, представляя собой внешнюю форму проявления отношения человека к окружающему миру, характеризует, прежде всего, протекающие в его сознании мыслительные процессы. Сознание, в свою очередь, представляет собой совокупность идей, взглядов, мыслей и чувств, то есть определенную систему знаний об объективном мире и их интерпретацию с позиций индивидуального интереса. Можно предположить, что объективный момент в постижении знаний (сознании) выступает одним из ключевых критериев формирования модели поведения человека. Не следует забывать, однако, способности человека не просто «автоматически» следовать выработанным человечеством канонам (поступать как все), но и «оценивать» с субъективной позиции значимость подобных требований. На этой основе строится ответственное поведение личности, где объективным моментом, в широком смысле, выступают элементарные нормы человеческого общежития (естественные), в узком – нормы права, в том числе и уголовного (искусственные). Максимальное соответствие естественных и искусственных норм повышает значимость объективного момента в ответственном поведении. Субъективным моментом является осознание объективной ценностной значимости существующих норм, проявляющееся во внешних формах поведения индивида. Сочетание объективного и субъективного моментов образует ответственность. При этом основным проявлением ответственности выступает нормативная (в широком смысле) деятельность индивида.

Исходя из единства объективного и субъективного моментов ответственности, вытекает, что в случае «сбоя» либо в объективном («нездоровое» окружение), либо в субъективном (нездоровое сознание, психика, антиобщественные установки), ответственное поведение отсутствует. При этом не следует забывать, что само «ответственное поведение» есть категория относительная, динамичная, Ее характеристика напрямую связана с состоянием общества, его моральными, нравственными и иными ценностями в определенный исторический промежуток времени. Для теоретического осмысления юридической ответственности представляется целесообразным принять настоящий объективный момент (сторону) за идеал, в связи с чем, характер «сбоя» коренным образом меняется. И как в свое время писал В.А. Елеонский: «В случаях, когда единство объективной и субъективной сторон в позитивной уголовной ответственности нарушается, имеет место противоправное, преступное поведение. При этом объективная сторона уголовной ответственности, то есть требования, выраженные в уголовно-правовых запретах, разумеется, сохраняется. Исчезает субъективная сторона позитивной уголовной ответственности, а именно: ответственное поведение человека» [3, с. 27-28]. Таким образом, уголовно-ответственное это осознанное поведение человека, связанное с соблюдение уголовно-правовых запретов.

Уголовно-ответственным поведение следует признавать с момента вступления уголовного закона в законную силу. Именно с этого времени начинает «действовать» уголовно-правовой запрет и для индивида «возникает» новая установка: соотносить свое поведение с требованиями уголовного закона – не нарушать уголовно-правовой запрет.

Уголовный закон до момента совершения преступления для большинства граждан «не существует». Вместе с тем, уголовно-ответственным поведение может быть и тогда, когда человек «попадает» в сферу уголовно-правового регулирования, причинив уголовно-значимый вред при наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния (в состоянии необходимой обороны, крайней необходимости и т.п.).

Уголовно-ответственное поведение прекращается с момента совершения преступления. Действующее уголовное законодательство России однозначно определяет: «Основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом» (ст. 8 УК РФ). Смысл данной дефиниции вполне ясен, хотя некоторые авторы связывают законодательную формулировку «совершение деяния» не с конечным результатом преступной деятельности, а с процессом ее осуществления. Сразу заметим, что следующая часть нормы («содержащего все признаки состава преступления») абсолютно исключает такое понимание данной статьи. Если  общественно опасное деяние содержит все признаки состава преступления, это означает, что преступление в данный момент окончено (уже совершено). В науке уголовного права вопрос об основании уголовной ответственности в большинстве случаев также решается однозначно и вполне соответствует законодательной формулировке [9, с. 66; 13, с. 61; 11, с. 50-51].

Однако грань между уголовно-ответственным и уголовно-безответственным (преступным) поведением нельзя определить исходя лишь из содержания ст. 8 УК РФ. Дело в том, что уголовно-ответственным (но не всегда правомерным) может быть поведение, хотя и содержащее все признаки состава преступления, предусмотренного УК РФ, но в силу малозначительности не представляющее большой общественной опасности (ч. 2 ст. 14 УК РФ). Так, например, кража без квалифицирующих признаков уголовно-наказуемой кражи на сумму до 1000 рублей, наказуема в административном порядке как мелкое хищение (ст. 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях). Но здесь вопрос о разграничении уголовно-ответственного и уголовно-безответственного (преступного) поведения четко задан законодательно. Проблемы могут возникать, когда в качестве характеристики общественной опасности законодатель использует оценочные категории: существенный вред, значительный ущерб и т.п.

Особо стоит вопрос о гранях между уголовно-ответственным и преступным поведением при неоконченном преступлении (приготовлении к преступлению или покушении на него), а также при сложной форме соучастия в преступлении, когда организатор, подстрекатель или пособник фактически не совершали деяния, содержащего признаки состава преступления.

И здесь буквальное толкование норм уголовного законодательства позволяет сформулировать весьма парадоксальный вывод – привлечение к уголовной ответственности лиц, преступная деятельность которых была пресечена на стадии приготовления либо покушения на преступление, а равно соучастников, которые не являлись соисполнителями преступления, уголовным законом не урегулировано и, соответственно, привлекать к уголовной ответственности таких лиц просто нет оснований.

Несомненно, данное замечание не есть отрицание уголовно-правовой доктрины и устоявшейся практики. Это есть констатация незавершенности законодательных решений. Наличие пробела в законе определяет необходимость проведения соответствующих теоретических разработок в данном направлении.

Рассматривая вопрос о гранях между уголовно-ответственным и преступным поведением при неоконченном преступлении необходимо определить основные аспекты этой проблемы. Во-первых, почему законодатель устанавливает уголовную ответственность за приготовление и покушение на преступление. Во-вторых, что является основанием уголовной ответственности при неоконченном преступлении. И, наконец, в-третьих, следует определить научно обоснованную законодательную формулировку основания уголовной ответственности при неоконченном преступлении.

Умышленное преступление нередко, хотя и не всегда, в своем развитии проходит ряд этапов, определяемых в теории уголовного права специальной терминологией «стадии преступной деятельности». Исследуя вопрос о стадиях преступной деятельности, традиционно рассматривают: обнаружение умысла на совершение преступления, приготовление к преступлению, покушение на преступление и оконченное преступление. Различная степень их опасности для общества предопределяет вопрос о юридическом значении каждого такого этапа. Не случайно «вопрос о том, с какого момента и с какого акта начинается для человека уголовная ответственность, принадлежит к числу капитальных в уголовном праве» [6, с. 169].

Момент возникновения уголовно-правовой идеи о ненаказуемости умысла (как и мыслей вообще) определить не представляется возможным. Заметим, что такие мысли высказывали Ш. Монтескье, Ч. Беккариа, российская императрица Екатерина II и многие другие видные мыслители  и политические деятели. В теории уголовного права в обоснование ненаказуемости умысла приводят различные аргументы: «Первый юридический момент есть тогда, когда в преступнике произошло решительное намерение совершить преступление. Но как ни важна эта решимость для суда, в ней однако же не заключается уголовной вины, ибо последняя не может существовать без внешнего деяния» [5, с. 126]; «Основание этой теории лежит… в малой вероятности осуществления таким образом обнаружившегося умысла … в отсутствии реального вреда, как результата такого умысла … в неимении у человеческого правосудия рациональных средств уголовно преследовать подобный умысел…» [6, с. 170-171]; «Прежде всего наказание получает при такой постановке вопроса совершенно случайный характер … наказуемость одного умысла дает слишком широкий простор судейскому произволу» [10, с. 291] и т.п. Как видно ненаказуемость умысла определяется рядом факторов юридического и социально-политического плана. Результатом этого является важнейшая по своей сути уголовно-правовая идея – «все, что не выражено в деянии (действии или бездействии), находится вне сферы уголовно-правового регулирования, является безразличным для уголовного права и не может влечь уголовной ответственности» [8, с. 262]. Юридическое основание ненаказуемости умысла (мыслей) в российском уголовном законодательстве усматривается из формулировки статьи 8 УК РФ, в которой говорится о деянии, содержащем все признаки состава преступления.

К разряду внешних действий относится приготовление к преступлению. В соответствии с УК РФ уголовная ответственность наступает за приготовление только к тяжкому и особо тяжкому преступлению (ч. 2 ст. 30 УК РФ). Установление уголовной ответственности не за все случаи приготовления к преступлению с первого взгляда наводит на мысль, что такое положение представляет собой исключение из правил: приготовление по своей сути ненаказуемо либо наоборот – оно наказуемо. При более внимательном наблюдении логично предположить, что по своей природе приготовление не наказуемо, а установление уголовной ответственности за приготовление к тяжкому и особо тяжкому преступлениям есть исключение из названного правила (а не наоборот: приготовление вообще – наказуемо, а непривлечение к уголовной ответственности за приготовление к преступлению небольшой или средней тяжести является, соответственно, исключением).

Таким образом, приготовление в основе своей ненаказуемо. Идея эта возникла не сразу. Практически до 20-х годов XIX века доктрина уголовного права, в особенности немецкая, смотрела на приготовление как на особый вид покушения и определяла его как отдаленное покушение. Позднее, под несомненным влиянием французского права, в частности после обстоятельного труда по этому вопросу Миттермайера, в теории уголовного права был выдвинут иной тезис, ныне общепринятый, согласно которому область приготовительных действий относится к обнаружению умысла, а не к осуществлению его [10, с. 292]. Исключения из этого правила (наказуемость приготовления только к особо важным преступлениям) были присущи национальному уголовному законодательству прошлого и настоящего веков, как, впрочем, законодательству практически большинства иностранных государств.

Наказуемость приготовления к наиболее тяжким преступлениям объясняется именно их важностью, так как «с первой же попыткой осуществления задуманного преступная деятельность становится слишком опасной для правового порядка» [10, с. 296]. Вместе с тем, по справедливому замечанию А.В. Наумова, «отнесение готовящегося преступления к тяжкому или особо тяжкому еще не предрешает вопроса об уголовной ответственности за приготовление к преступлению» [7, с. 104]. А.В. Наумов аргументирует свою позицию тем, что отдельные приготовительные действия по своей сути являются незначительными, либо приготовительные действия значительно отдалены от последующего покушения на преступление или доведения преступления до конца, вследствие чего эти действия не представляют большой общественной опасности, т.е. являются малозначительными деяниями (ч. 2 ст. 14 УК РФ) и, кроме того, при установлении факта приготовления необходимо учитывать трудности процессуального доказывания. Однако такие случаи являются нетипичными. Ненаказуемость таковых есть прерогатива суда, но не законодателя.

Признавая необходимость и целесообразность наказуемости приготовления  лишь к особо важным и значимым деяниям, вместе с тем позволим себе не согласится с позицией законодателя, нашедшей отражение в современном уголовном законе. Дело в том, что, по словам Н.С. Таганцева еще с середины XIX века, как в отечественном, так и в зарубежном уголовном законодательстве обнаружилась тенденция к сокращению числа случаев ответственности за приготовление к конкретным видам преступлений [10, с. 297]. В частности, в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных редакции 1885 г. уголовная ответственность предусматривалась за приготовление к мятежу, к подделке монет и денежных знаков, к убийству и поджогу. Действующий УК РФ, хотя и ограничил количество случаев ответственности за приготовление в сравнении с УК РСФСР 1961 г., тем не менее, перечень таковых оставил довольно широкий (приготовление к тяжким или особо тяжким преступлениям). Простой количественный анализ статей Особенной части УК РФ показал, что преступлений, отнесенных законодателем к категории тяжких, насчитывается около ста, а особо тяжких – более 40. Сравнение явно не в пользу общепринятой доктрине об исключительности случаев наказуемости приготовления. Видимо случаи наказуемости приготовления к особо важным преступлениям оправданы соображениями чисто социально-политического, а не юридического плана.

При покушении на преступление высокая степень общественной опасности определяется тем, что преступление фактически начато. Лицо явно и непосредственно демонстрирует  преступную волю. Демонстрация выражается во вне, при этом  действия лица охватываются лишь определенной частью признаков состава конкретного преступления. Поскольку речь идет о процессе совершения преступления, необходимо рассматривать так называемые разновременные признаки состава преступления. К таковым относятся только признаки объективной стороны – деяние и последствия, ибо признаки остальных элементов единовременно-статичные. Естественно, деяние предшествует последствиям, а при неоконченном преступлении последнее вообще отсутствует. Именно «на различие действия и его результата, или дела, основывается учение о покушении» [6, с. 168]. В определенной мере эту позицию разделяет и законодатель, отмечая, что временем совершения преступления признается время совершения общественно опасного действия (бездействия) независимо от времени наступления последствий (ч. 2 ст. 9 УК РФ). Кроме того, из этой формулировки следует, что наказуемость покушения обусловлена выполнением действия (бездействия), которое по своей природе само является преступным, независимо от результата (выполнения состава оконченного преступления). Таким образом, установление уголовной ответственности за покушение на преступление обосновано и необходимо.

Вопрос об основании уголовной ответственности при неоконченном преступлении в литературе прошлого века прямо не ставился. Основное внимание (как, впрочем, в большинстве современных источников) уделялось понятию приготовления и покушения, разграничению стадий преступной деятельности. Вместе с тем отдельные попытки рассмотреть вопрос об основании уголовной ответственности при неоконченном преступлении можно найти в некоторых современных учебных и научно-практических изданиях.

Так, Н.К. Семернева (определяя основанием уголовной ответственности преступление, признаки которого заключены в соответствующей статье Особенной части УК РФ) отмечает, что основания уголовной ответственности за неоконченное преступление те же, что и за оконченное, так как в нем содержатся все признаки преступления – общественная опасность, противоправность, виновность и наказуемость [12, с. 213]. Условно признавая справедливость позиции Н.К. Семерневой о типичном основании уголовной ответственности, позволим себе подвергнуть сомнению ее тезис о том, что абсолютно всем стадиям преступной деятельности в полной мере присущи все признаки преступления. Как представляется, приготовление к преступлению по своей природе не является общественно опасным (если не содержит иного состава преступления) и противоправным. Это утверждение основывается на законодательном решении об установлении уголовной ответственности за приготовление только к тяжкому или особо тяжкому преступлению. Таким образом, позиция Н.К. Семерневой относительно основания уголовной ответственности за приготовление к преступлению видится  недостаточно обоснованной.

Б.В. Здравомыслов усматривал основание уголовной ответственности за неоконченную преступную деятельность в деянии, содержащем признаки неоконченного состава преступления [4, с. 241]. Это положение также не является бесспорным. В частности, хотя уголовный закон оперирует категорией «состав преступления», понятие состава преступления определяется лишь в теории уголовного права. Однако в теории уголовного права не встречается понятия «неоконченный состав преступления». Можно предположить, что уважаемый автор ведет речь о «составе неоконченного преступления» (понятии весьма распространенном в литературе). В этом случае точка зрения о том, что основанием уголовной ответственности при приготовлении к преступлению или покушению на преступление является деяние, содержащее признаки состава приготовления или состава покушения, представляется приемлемой. С учетом сказанного можно предложить следующую формулировку основания уголовной ответственности при неоконченном преступлении: основанием уголовной ответственности  при неоконченном преступлении является деяние, содержащее признаки состава приготовления к тяжкому либо особо тяжкому преступлению или все признаки состава покушения на преступление.

При этом специфика состава приготовления или состава покушения заключается в том, что объективная сторона представляет собой сложное юридическое соединение нормы Общей части (ч. 1 или 3 ст.30 УК РФ) и конкретной нормы Особенной части Уголовного кодекса РФ. Именно этим и объясняется обязательная ссылка при квалификации неоконченного преступления на соответствующую часть ст. 30 УК РФ.

Аналогичным образом решается вопрос о гранях между уголовно-ответственным и уголовно-безответственным (преступным) поведением при сложной форме соучастия и об основании уголовной ответственности организатора, подстрекателя и пособника.

Можно указать, что грани между уголовно-ответственным и уголовно-безответственным поведением соучастников уголовным законом определены, хотя и в достаточно абстрактной форме. Основанием же уголовной ответственности соучастников преступления, фактически не участвующих в совершении действий (бездействия), содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом РФ, является деяние, обладающее признаками состава организаторской, подстрекательской или пособнической преступлению деятельности. И здесь специфика состава организаторской, подстрекательской или пособнической деятельности обусловлена сложной объективной стороной – юридическим соединением нормы Общей части (ч. 3, 4 или 5 ст. 33 УК РФ) и конкретной нормы Особенной части Уголовного кодекса РФ.

И в заключение отметим, что в целях устранения существующего пробела в уголовном законодательстве России и обеспечении законного применения средств уголовно-правовой репрессии, необходимо дополнить статью 8 Уголовного кодекса Российской Федерации частью второй и третей следующего содержания:

«2. Основанием уголовной ответственности при неоконченном преступлении является совершение деяния, содержащего все признаки состава приготовления к тяжкому либо особо тяжкому преступлению или все признаки состава покушения на преступление, предусмотренного настоящим Кодексом.

3. Основанием уголовной ответственности соучастников преступления является совершение деяния, содержащего все признаки состава организаторства преступления, подстрекательства к преступлению или пособничества преступлению, предусмотренного настоящим Кодексом».

anatolysidorov.ru

Как не стать легкой добычей оперов, следователей, прокуроров и судей

 

Поделиться в соц. сетях

Tagged , ,

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.