Независимость российской судебной системы

Не так давно существовало мнение, что советские суды были напрямую зависимы от КПСС. Скорее всего, так оно и было. Но какова была их степень зависимости?

Сравнивая сегодняшнюю практику российских судов и практику судов советской эпохи, приходишь к выводу о том, что большинство уголовных дел, рассматриваемых в советский период, разрешались, так или иначе, в соответствии с законом. Судебные акты, особенно судов высших инстанций, имели железную логику и здравую юридическую мотивацию.

Этого нельзя сказать про судебные акты нашей современности. При прочтении сих документов трудно уловить логическую цепочку, благодаря которой современные служители закона приходят к выводам о виновности лица.

По крайней мере, в советское время было известно, от кого и чего имели зависимость суды. В наши дни, когда Конституция и ряд других законов провозглашают полную независимость судей ото всего, кроме Закона, очевидна тотальная несостоятельность фундаментальных принципов уголовного судопроизводства (и не только уголовного).

Все больше и больше приходишь к выводу о том, что наши суды действительно независимы от принципа законности при производстве по уголовному делу. Конституция прямо указывает, что доказательства, полученные с нарушением федерального закона, признаются недопустимыми доказательствами.

В судебных же актах данное конституционное предписание спокойно преодолевается правоприменительным ноу-хау XXI века, таким как заурядная «техническая ошибка» при закреплении доказательств. Но высшим пилотажем оправдания нарушений закона при получении доказательств, одобренным Пленумом Верховного Суда, является ноу-хау «несущественности» этих самых нарушений.

В результате чего наши современные служители Фемиды без всякого угрызения совести признают явно недопустимые доказательства, то есть доказательства, добытые с нарушением закона, допустимыми доказательствами, то есть признают повсеместные процессуальные нарушения «несущественными». Не правда ли, своего рода палочка-выручалочка. Вот уж точно, судебные технологии XXI века просты и эффективны при отправлении правосудия.

Если показания подсудимого не являются признательными, идут вразрез с линией обвинения, то этот недостаток судами легко устраняется простой и незатейливой мотивировкой: «К показаниям подсудимого суд относится критически, расценивая их как способ защиты с целью избежать уголовной ответственности».

Опять все просто и ясно! Тот, кто находится на скамье подсудимых, преследует только одну единственную цель – избежать уголовной ответственности. Ну, это же логично. А ссылка на «способ защиты», как нечто негативное, вообще звучит невменяемо из судейских уст, в то время, как каждый имеет конституционное право на защиту.

Таким образом, можно прийти к единственному мнению, что современные российские суды совершенно независимы от принципов законности, уважения чести и достоинства личности, неприкосновенности личности, охраны прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве, неприкосновенности жилища, тайны переписки, телефонных переговоров, почтовых и телеграфных сообщений.

Современные суды независимы от принципа презумпции невиновности, поскольку все сомнения в виновности обвиняемого, которые не устранены в ходе судебного разбирательства, зачастую толкуются исключительно не в пользу обвиняемого. А обвинительные приговоры основываются на предположительных выводах судей, слегка подкрепленными сомнительными косвенными доказательствами.

Современные суды независимы от принципа состязательности сторон, который не относит суд к органам уголовного преследования, поскольку на практике суды занимают исключительно сторону обвинения и работают с прокурорами в одной связке. Это «незначительное» отклонение от буквы закона оправдывается «незыблемыми» целями борьбы с преступностью и неотвратимости наказания. Наказание действительно должно быть неотвратимым. Но наказание кого? А того, кого судят. У нас просто так никого суду не предают. Невиновных – не бывает. Бывает слабая доказанность вины. Но эта недоработка следствия и обвинения вполне устранима судами.

Наши суды независимы от принципа равенства стороны обвинения и стороны защиты перед судом, поскольку прокуроры имеют неписаное право устремляться до начала судебного заседания в кабинет судьи и совместно планировать ход судебного процесса. В свою очередь, любой контакт адвоката с судьей расценивается как признак дурного тона в лучшем случае, как коррупция – в худшем. Правильно, у суда и защитника разные цели. Одни искореняют преступность, другие ее «покрывают». К сожалению, таково общественное мнение.

Уголовное судопроизводство имеет своим назначением как защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений, так и защиту личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергся уголовному преследованию.

Вышестоящие суды, пользуясь своей независимостью ни от кого и ни от чего, зачастую уничтожают всякую надежду обвиняемых и осужденных на объективный и справедливый пересмотр процессуальных действий и решений, «засиливая» сомнительные постановления и приговоры нижестоящих независимых судов.

Почему наши суды независимы от указанных выше принципов и в целом от закона?

Kolegow.ru

 

Как не стать легкой добычей оперов, следователей, прокуроров и судей

 

Поделиться в соц. сетях

, Tagged , ,

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.